В 1967 году я закончил среднюю школу. Тройки в аттестате были. Но мои любимые предметы - история, литература, английский и примкнувшее к ним обществоведение имели "пятЁрку". Так говорила наша учительница математики.
Я хотел стать историком. Любил историю. Читал исторические книги. Очень часто ходил в исторический музей. И хотел получить образование не в каком-нибудь педвузе, а на историческом факультете МГУ. Мечта юного идиота... Оправдавает только то, что там экзамены были в июле, поэтому можно в августе сдавать в другой институт, если пролетишь.
Родители были против гуманитарного образования. Они хотели видеть меня технарём. Не понимали меня родители.
А я ненавидел технику, хотя пытался внушать себе любовь к ней. Мастерить ничего не любил, но, главное, не хотел. Душа не лежала. В детстве ненавидел наборы "конструкторов". Хотя знакомые ребята ходили в кружки - авиамодельные, судомодельные. Даже в радиокружки. Собирали транзисторные радиоприёники. Бр-р-р...
Я любил читать. Я любил писАть. И стихи, и прозу. А в школе сплошь математика, физика, химия. Литературы и истории кот наплакал. Ещё я любил футбол, даже одного время занимался в ДЮСШ "Торпедо"(Москва). Но, к сожалению, бросил.
Однако, школа закончена. Выпускные экзамены сданы. Отгремел выпускной вечер, где мы тогда танцевали twist и shake. Ночь на Красной площади. Прощай, школа.
Я и моя одноклассница Галя понесли документы на исторический факультет университета. Через пару дней увидели себя в списках допущенных к экзаменам. Но оказались в разных потоках. Вероятно, потому что я изучал английский, а она - французский.
Познакомились во дворе университета с красивой девушкой. У ней была серебряная медаль. И я тогда подумал, надо же, и красивая, и умная...Так не бывает.
Наши с Галей шансы были невелики. Она училась лучше меня, но конкурс был огромный. И зачем мы поперлись в МГУ?
Сходили на пару консультаций, но ничего путного там не услышали. А один седой профессор вообще молол чепуху, а напоследок сказал абитуриентам, что он завидует нашей молодости. Даже, если вы не поступите, заявил он, то у вас всё впереди. Старый чудак, подумал я. Назвал бы лучше тему сочинения.
Наступил день экзамена. Прекрасное июльское утро. Ещё не жарко. Лёгкий ветерок. Ломоносов-памятник перед зданием МГУ как-будто смотрит на тебя, и подбадривает, не боИсь, прорвёмся.
Абитуру запустили в большой зал гумаритарных факультетов университета на Моховой. За столы садились по два человека. Я сел с каким-то парнем, как оказалось блатным. Раздавая бумагу для сочинения, к нам подошли молодые мужчина и женщина из приёмной комиссии. Кивнули моему соседу, а мужчина, наверно, это был аспирант или преподаватель, сказал ему:
- Мы на тебя надеемся. Я и твоя сестра.
-Постараюсь. - ответил он.
Я подумал, что у этого юноши дело в шляпе. И на вид он был очень умный. И сестра у него уже учится в МГУ. Может он, гад, знает тему сочинения? Больше всего я боялся какой-нибудь "Грозы" Островского. С безумной Катериной.
Наконец на большой доске написали тему: "Мёртвые и живые души в творчестве Гоголя".
Ну, Гоголя я читал всегда с большим удовольствием. Я подумал, что все наверняка стандартно и нудно напишут, что мёртвые души - помещики, а живые - народ. Чичиков, Коробочка и прочие персонажи. Гоголь обличал царизм, и всё такое.
А я про Гоголя знал другое. В читальном зале библиотеки Дворца кульуры ЗиЛ, я читал дореволюционное издание Гоголя. Ещё с буквами "ять", "фита" и твёрдым знаком. И такое прочитал у Николай Васильевича. Например, "Выбранные места из переписки с друзьями". Письмо "Русский помещик" - это шок. Там Гоголь предстаёт настоящим крепостником. Или его рассуждения о религии, о том что русский православный человек самый духовный. Читать противно. А жил-то он на средства своих крепостных. Постоянно просил мать прислать денег, потому что жизнь в Петербурге очень дорогая. Из вступительной статьи первого тома я узнал, что он был настоящим верноподданным. А комедию "Ревизор" написал "в надежде исправить нравы общества".
НЕМОГУМОЛЧАТЬ