Глава вторая.
Анкара. Турция. Советское посольство на улице Каръягды городского района Чанкай.
Анкара. Турция. Советское посольство на улице Каръягды городского района Чанкай.
Из центрального подъезда посольства выходят двое мужчин в тёмных костюмах и белых рубашках с галстуками. Одетые явно не по сезону, они сразу привлекают внимание "наружки" турецкой контрразведки, сидящей в одной из машин напротив посольства. Один из агентов, что-то начинает говорить в микрофон портативной рации, установленной в машине. Сидящей на заднем сиденьи другой агент, начинает снимать длиннофокусным объективом выходящих.
- Посмотрите вперед и налево, только не сразу, товарищ генерал, - обращается вполголоса чернявый восточной внешности мужчина к другому, русоволосому, славянского типа, человеку. - Турецкая контраззведка пасёт посольство каждый день.
- Можете называть меня Владилен Николаевич. Везде, кроме службы.
- Понятно. Спасибо.
- Я же говорил, что надо ехать в машине, товарищ Гейдаров, - говорит "славянин", - не привлекли бы внимания.
- Ничего, Владилен Николаевич, мы же официальные лица, - он вынимает сложенную турецкую газету из кармана пиджака. - Вот в разделе "Хроника" сообщение и ваша фотография. "Новым торговым представителем СССР в Турции назначен господин Фёдоров."
- Жарко ужасно, - говорит тот, доставая носовой платок, и вытирая лицо.
- Вот поэтому мы и не в машине. Кондиционеров в автомобилях, как у американцев, у нас нет. В наших шикарных шерстяных костюмах мы бы вспотели моментально, запрЕли и задохнулись от жары. Здесь идти-то десять минут в тени деревьев, а ехать дольше. Ветерок обдувает. Старое здание посольства, где сейчас наше торгпредство, - рядом, на бульваре Ататюрка. И наружка за нами не поедет, мы всё равно будем скрыты деревьями. И можем ничего не опасаясь поговорить. Микрофонов на нас нет. А у турок "ёк" аппаратуры, чтобы слушать на расстоянии. Наш пост радиоперехвата "Радуга-7", который вы увидите, и оцЕните, ничего до сих пор не обнаружил.
- Скажите, товарищ Гейдаров...
- Извините, что перебиваю, - останавливает его чернявый, - моё имя по-азербайджански Ариф Назар-оглы. А по-русски, это - Ариф Назарович. Если возможно, зовите так. Или по званию, - полковник.
- Хорошо, Ариф Назарович. Вы ведь два года здесь заместителем по линии "КР".
- Да.
- При вас начиналась перестройка здания под нужды резидентуры?
- При мне ужЕ заканчивалась. Но трудности были громадные. Мне рассказывали. Туркам мы же не могли доверить строительство и оснащение. Хорошо, что в это время СССР оказывал Турецкой Республике "братскую помощь". Поэтому не надо было специально командировать рабочих в торгпредство. Они были приписаны к основной стройке. Работы шли днём и ночью. Особенно трудно было с вывозом грунта при углублении подвалов. Вниз три этажа. В проекте, согласованном с местными властями, этого не было. Там почва с плавунами. Пришлось откачивать, делать дренаж и бетонировать. Как решились.
- А вы прямо строитель, так разбираетесь.
- Да, я закончил институт в Москве. А уж потом пришёл в КГБ.
- И как же?
- Обратились к Курдской рабочей партии, своим братьям по борьбе с империализмом. Грузили в мешках на наш грузовик. Затем выезжал ложный самосвал в одном направлении. Турецкая наружка за ним. Тогда выпускали "правильную" машину с грунтом. Заезжали в переулки, где курды перегружали мешки на свои маленькие грузовички. Сотни рейсов. И всё ночью. Это было что-то. Но турки раскусили, пришлось менять тактику. В общем можно снимать боевик типа "Плата за страх".
- Да, я представляю...
- Думаю, Владилен Николаевич, не представляете. У курдов нашёлся предатель. Турки посадили в тюрьму его сына и шантажировали. Курды потом шлёпнули мужика, но он так поступал из-за своего отпрыска. Просто засЫпали его живым в отвале нашим грунтом.
Полковник замолкает, а потОм продолжает:
- А цемента сколько завозить пришлось из-за бетонирования. Ведь турки за всем следили. Куда у вас столько раствора идёт, спрашивали. Приходилось платить.
- Так и не попадались туркам?
- Много раз, но не контрразведке, а полиции. Пришлось откупаться. Турецкие полицейские получают мало, поэтому берут "бакшиш".
- А как потом устанавливали аппаратуру?
- Всё получали диппочтой. Огромные ящики. Но ничего ни турецкая таможня, ни турецкая контрразведка сделать не смогли. Один раз задержали нашу самую секретную аппаратуру, пытались вскрыть. Но наша охрана достала оружие. Чуть не закончилось кровопролитием. МИД даже вызывал в Москве турецкого посла и ставил ультиматум, что прекратим строительство завода по братской помощи. Отдали.
- Аппаратура функционирует нормально?
- Сами увидите. Не хуже чем в Париже.
- А вы были во Франции?
- Да, помогал там в одном деле. Но рассказать даже вам не могу.
- Естественно. А я и не спрашиваю.
За разговором незаметно подошли к воротам торгпредства. Другая бригада турецкой "наружки", дежурившая рядом, стала их фотографировать и сообщать по рации.
- И для чего они это делают? - спросил Ариф Назарович сам себя.
- Проверяют на вшивость, - ответил Фёдоров. - Нервы трепят.
Спутники вошли на территорию торгпредства.
- Я пойду приму душ и переоденусь, - сказал он Арифу.- Надеюсь душ у нас есть.
- Душ то есть, но горячей воды может и не быть. Нам бойлерную сделать не разрешили, и мы зависим от их водопровода. А там могут быть перебои. Сейчас лето, вероятен ремонт.
- Но всё равно. Через час прошу ко мне. Пойду знакомиться.
- И даже не отдохнёте. Ведь только сегодня прибыли. Сразу в посольство, а потОм сюда.
- Отдохнём на том свете, как говорил король Пруссии Фридрих II, он же Фридрих Великий. До встречи.
- Есть, товарищ генерал.
(Продолжение следует)
НЕМОГУМОЛЧАТЬ