Читатели!
Я стал обладателем воспоминаний о детстве, отрочестве и юности своего соседа по лестничной клетке.
Однажды он позвонил в мою дверь и, держа руки за спиной, сказал, что уезжает из Расеи навсегда.
Я стал обладателем воспоминаний о детстве, отрочестве и юности своего соседа по лестничной клетке.
Однажды он позвонил в мою дверь и, держа руки за спиной, сказал, что уезжает из Расеи навсегда.
- Куда? - спросил.
- В Израиль? - ответил сосед.
- Но вы же не....
- Я - "не", но у меня там нашёлся армейский друг, который обещал мне помощь. Я остался один. Родственников у меня нет, поэтому бегу из "родного пепелища". Свою "двушку" я продал за десять русских лимонов, конвертировал их, поэтому обратной дороги нет. Самолёт завтра.
- Это так неожиданно, - начал я, лихорадочно соображая, как его зовут, хотя мы только здоровались, иногда разговаривали, но дружнЫ не были. Имя я так и не вспомнил.
- Остое..., - ответил он, - осточертело жить в стране "окурка".
Я с ним был согласен на все сто.
- Ну что же: счастливого пути, - пожелал я.
- У меня к тебе просьба, - сказал он. - Давай, в конце концов, на "ты". Ведь я старше тебя только на два года.
- Давай, - ответил я и подал руку.
Он протянул свою правую руку из-за спины, и крепко пожал мою, а затем сказал:
- Я знаю, что у тебя способности к беллетристике...
- Ну, как сказать... - заскромничал я.
- Так вот. Оставляю тебе мои мемуары, - он передал мне левой рукой толстую, формата А4, тетрадь в твёрдой обложке.
Так вот почему он держал руки сзади...
- Почитай, - продолжил он. - Если найдёшь стОящим, подправь и размести на своём сайте. А я увижу это всё в интернете и напишу.
- Хорошо, - растерянно пообещал я, - прочту...
- Если не понравится, то отнеси на помойку.
- Да нет, наверно, это интересно, - начал блеять я, думая в душе, что окажется ерунда.
- Ну, пока. Пойду. Я, конечно, не засну, но тебя задерживать не буду, - сказал сосед на прощанье.
Сосед ушёл, а завтра улетел, скорее всего со словами "Прощай, немытая Россия...". Я положил тетрадь на тумбочку, где у меня хранились газеты, и забыл про неё.
А потом как-то, когда мне нечего было читать, а глаза устали от ноутбука, заглянул в эту тетрадь, и... читал её весь вечер и целую ночь.
Написанные убористым почерком, с грамматическими и стилистическими ошибками, "воспоминания" потрясли меня своей правдивостью и откровенностью.
"Пройдя по ней рукой мастера...." Шутка, вычитанная мной у Катаева, когда он предложил Илье Ильфу и своему брату Евгению Петрову сюжет романа "Двенадцать стульев". Но я кое что подправил.
"Мемуары" соседа были великолепны. Я решил назвать их... Я долго думал, как их назвать, но ничего путного не нашёл. Пусть будет, как у Эрнста...
Нет, не у пирадаса Кости Эрнста или, как его прозвал покойный сатирик Аркадий Арканов, - Ёпраста, руководителя "першего" канала ТВ. А у Эрнста Хемингуэя - "Старик и море". У меня под "Морем" подразумевается - жизнь.
Я из той жизни, как и сосед, - шестидесятых годов, времени "оттепели". Рассказы соседа написаны не в хронологическом порядке. Видимо, что вспоминал, о том и писАл. Я так и публикую.
"Ну, хватит базарить", как говорил персонаж фильма "Место встречи изменить нельзя", фронтовой друг Володи Шарапова. Время читать.
Цикл "Старик и Море".
Рассказ первый. "Торпедо"(Москва).
НЕМОГУМОЛЧАТЬ