В 1977 году я закончил вечерний факультет Московского горного института. Мне было 25 лет, и я задумался о своей дальнейшей судьбе. Работая на одной из кафедр этого института, я достиг потолка в должности и окладе. Дальше надо было становиться или кандидатом наук, или искать место в какой-нибудь конторе с приличной зарплатой.
Чтобы гарантированно "защититься" и получить степень, нужна аспирантура.
Но попасть в аспирантуру было практически невозможно. Аспирантами становились так называемые "целевики", направляемые по путёвкам из братских советских республик и соцстран. У нас на кафедре, например, были целевики из .... Узбекистана. А страны народной демократии направили к нам венгра и монгола.
Аспирантами сразу после окончания вуза, становились блатные ребята по звонкам из министерств или партийных органов. У нас на кафедре ошивалась парочка таких хлопцев.
Я был как витязь на распутье из известной картины Васнецова. Мы с женой долго ломали голову над этим вопросом, пока вдруг случайно не услышали по радио интересное сообщение. Всесоюзное радио объявляло конкурс на замещение вакантной должности диктора.
- Это шанс, - заметила жена, - болтать ты умеешь.
- Нужно обладать красивым тембром голоса - сказал я, - но попробовать можно. "Папытка не пытка", - как говорил товарищ Берия.
По всем параметрам я подходил. Москвич, высшее образование, до 28 лет. Был назван номер телефона, куда и когда звонить. Но дома у нас телефона тогда не было, а звонить с работы не представлялось возможным. У всех ушки на макушке. Начнутся распросы и прочее. И я стал звонить с проходной института. С вахтёром мы вместе курили и были в хороших отношениях. Я начал звонить, но телефон всё время был занят. Видимо очень многие хотели попасть на радио. Позже я узнал, что желающих было как при поступлении в театральный вуз. Три дня, отведённые на подачу заявки, истекали. Я уже думал, что не судьба. Но случилось чудо.
- Конкурс дикторов всесоюзного радио. Я вас слушаю. - это был приятный женский голос.
- Я х-хочу сообщить свои данные.
- Вы что, заикаитесь? - строго спросила трубка.
- Нет. Это я от волнения. - ответил я. И затем уже уверенно, почти "дикторским" голосом, как казалось мне, перечислил необходимые сведения.
- Перезвоните завтра. Я обработаю ваши данные.
- Хорошо.
Да мне стало "хорошо". Вечером мы с женой думали о моём будущем. Оно представлялось великолепным.
На следующий день я опять долго не мог дозвониться. Вахтёр начинал нервничать. На вахту могли звонить от ректора. От кого угодно. Пообещал ему поставить бутылку. Но, наконец, услышал заветные слова:
- Вы допущены к конкурсу. Надо подготовить стихотворение, басню и отрывок из прозы. Через неделю на проходной радиокомитета на Пятницкой, в 12 часов дня. Иметь при себе паспорт.
- Понял.
И мы с женой стали думать над репертуаром. Она предложила купить пару пластинок с записями великих артистов. Чтобы было стихотворение, басня и рассказ. Сказано, сделано. Яхонтов читал "Собаке Качалова" Сергея Есенина. Грибов рассказ Чехова "Сирена". А вот с басней не получалось В результате только смогли найти пластинку с записью Сергея Михалкова "Бобёр и лисица" в его исполнении. А Сергей Владимирович, гад, сильно заикался. Ну ничего, думал я, как-нибудь расскажу.
И я начал готовиться. У нас был магнитофон "Романтик". Я сделал запись стихотворения в своём исполнении. И чуть не помер.
- Неужели у меня такой противный голос? - спросил я у жены.
- В жизни он намного лучше.
Настроение у меня испортилось. Я не знал, что делать. Включил радио. А там диктор Левитан читал очередное сообщение. Послушай, сказал я жене. А что, если я буду подражать Левитану. Ведь наверняка надо будет читать какой-нибудь текст. Так и решили.
Я начал подражать:
- Говорит Москва! - вещал я, как мне казалось, "левитанским" голосом. - Работают все радиостанции...
В назначенный день я пришёл на Пятницкую за час до назначенного времени. Человек тридцать молодых мужчин уже толпились в фойе. Завязалась беседа. И каждый рассказывал о своём желании поменять профессию. Были инженеры и учителя. Экономисты и бухгалтеры. Зоотехник. Был даже выпускник театрального института, не нашедший себя на сцене театра и в кинематографе. "Артист", назвал его я.
Наконец вышла девушка со списком, и мы, показав паспорта милиционеру, прошли в помещение.
- Сейчас я всем раздам вырезки из газет. - сказала она. - Подготовтесь. Текст трудный. Вы будете его читать.
Мне досталась вырезка, где была аббревиатура ЕФНСК. Она меня и погубила.
Прошло десять минут. Девушка заглянула в другую комнату.
НЕМОГУМОЛЧАТЬ