От этих слов Быстров почувствовал сильное желание тут же, в прихожей, овладеть этой женщиной даже в её старческом обличье. Он рванулся к ней, но был остановлен сильными руками, но ещё больше - стальным взглядом.
-Так не пойдёт, - сказала она. – Сначала я должна превратиться как Золушка, в интересную, сорокапятилетнюю женщину. Для этого мне необходимо «принять ванну, выпить чашечку «кофэ», как говорил Лёлик из фильма «Бриллиантовая рука».
Быстров с восхищением смотрел и слушал Анна Ванну, а в голове его уже рисовались эротические картины их любовных утех. «Я тебя замучаю как Пол Пот КампУчию», - сказал он про себя.
-Затем я наведу макияж, переоденусь в прозрачный пеньюар, - продолжила она. – И, когда я буду этим заниматься, ты пойдёшь и примешь душ, чтобы быть чистым, аки слеза.
-А ужинать мы сегодня будем? – вдруг спросил мужчина.
- Конечно. Я знаю, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. У нас будет лёгкий ужин по-французски. В нашем Универсаме я купила импортный паштет и отечественный длинный белый хлеб «багет», жалкое подражание настоящему французскому une baguette de pain, который мягок внутри, но с хрустящей корочкой. Ах, какой этот хлеб в пОриже как говорят у нас.
-Вы мне расскажете? – попросил Быстров.
-Конечно, mon Ami. Я расскажу тебе о прекрасной Gaule, где gallus – петух, стал символом Франции.
Она замолчала, вероятно, вспоминая своё пребывание в этой прекрасной стране.
Молчал и Алексей, не мешая ей представлять эпизоды её жизни в Париже.
-А ещё, - как бы очнувшись от видений, вдруг сказала Anna, - у меня есть баночка маслин и оливковое масло. Советские сыры «Рокфор» и «Камамбер».
-Это те, на которых плесень? – спросил лейтенант. – Я их в рот не возьму…
-Какой ты чудак на букву «эМ», - перебила его женщина, - ты привык есть сыр «Советский». Но это не сыр, а la merde, то есть «говно» по-русски.
Затем опять замолчала, но ненадолго, и продолжила:
-Но вместо божественного Beaujolais nouveau, известное из исторических романов как «Бургундское», мы будем пить «Хванчкару», которую любил «лучший друг физкультурников» Коба, он же Джугашвили, он же Сталин. «Этот чудесный грузин», как называл его Ленин.
-Вы не любите Сталина? – спросил Быстров.
-Нет. Он перебил столько чекистов. Снимал их слоями. Слой Ягоды, слой Ежова. А потом Хрущёв покончил и с бериевским слоем. Но не будем об этом. Сегодня только о любви.
Быстров слушал её и не верил своим ушам. Женщина, которая старше его на двадцать лет, говорит ему такие вещи.
-Но ты обольщайся, - сказала она, как будто угадав его мысли. – Это будет просто секс с une prostituee. Без любви: чистая физиология.
-И кто же будет из нас проституткой? – спросил Быстров.
-О, ты стал понимать по-французски, - восхитилась женщина и засмеялась.
-Это слово – понимаю, - ответил мужчина и также засмеялся.
Они ржали, а другого слова в этой ситуации не найти, долго и весело.
Наконец, обессилевшие от смеха, остановились одновременно.
-А ещё я покажу тебе альбом иллюстраций и картин одного французского художника, о котором ты никогда бы узнал. Это – Поль Авриль.
-Не слышал о таком, - признался мужчина.
-Ещё бы. Этот альбом у тебя бы конфисковала таможня. Да ещё могли дать срок за порнографию.
- А как же вы провезли?
-У меня был дипломатический паспорт, дружок. А прикрытие у меня было – работник советской миссии при ЮНЕСКО.
-РасскАжете?
-Расскажу, если не боишься, что тебя расстреляют за то, что ты много знал…