ПОТОК БЕС(З)СОЗНАНИЯ

Как в каждом техническом ВУЗе СССР, на «Военной кафедре» Московского горного института (МГИ), готовили офицеров запаса для «непобедимой и легендарной» Советской Армии.
Причём в некоторых институтах, таких как медицинские и связанные с химией, женщин также обязывали заниматься на военной кафедре, и присваивали офицерские звания. В случае войны, в СССР призвали бы кучу женщин – лейтенантов медицинской службы и химической защиты.

Студенты становились офицерами в зависимости от профиля института. Так, Московский институт стали и сплавов готовил танкистов, Автомеханический и автомобильно-дорожный – офицеров автомобильных частей, Институт связи – связистов и так далее.

В МГИ обучали взрывному делу. Прилежный слушатель овладевал знаниями, используя которые, он мог запросто рассчитать и подобрать нужную взрывчатку для любого гражданского или военного объекта. А пройдя практику в сапёрных частях, он мог бы с успехом стать первоклассным диверсантом-взрывником.

После окончания пятого курса и защиты дипломов, юношей отправляли на, так называемые, военные сборы, в подмосковную войсковую часть. Там они месяц занимались строевой подготовкой, стреляли из автоматов, учили уставы и изучали прочую ерунду, и по окончании им выдавался диплом и военный билет офицера запаса. После этого, если выпускник отвечал медицинским критериям, ему предлагалось «послужить родине» два года в звании лейтенанта.

Те, кто не хотел «защищать родину», распределялись в гражданские организации. Москвичи, как правило, шли в научно-исследовательские институты, типа Гипроуглемаш и Цнииподземмаш и аналогичные конторы. Зарплата молодого специалиста составляла 110 рублей в месяц, в то время, как лейтенант со всеми выплатами, получал до 160 рублей на руки. Разница по тем временам очень большая. Но желающих «тянуть армейскую лямку» было мало.

Отвертеться от военных сбор было невозможно, однако были исключения.
Уже после защиты диплома, накануне отъезда на сборы, он имел беседу с начальником кафедры полковником Зреловым.
-Послушайте, Алексей - начал офицер, - вы ведь прекрасно чЕртите, неплохо рисуете и пишете плакатным пером.

-Хорошо чертить и писать плакатным пером обязаны все выпускники горно-механического факультета, - ответил дипломант. – Да, рисовать немного могу.
-Я предлагаю вам, - продолжил полковник, - заняться переоформлением наглядных пособий нашего учебного класса. Короче, пригодиться ваше умение рисовать. И учтите, из всего выпуска, я предлагаю это только вам.

Полковник Советской Армии, как того требовал устав, обращался к другому военнослужащему на «вы».

Алексей не раздумывал. Перспектива заниматься всякой ерундой в войсковой части, вдали от Москвы, его не прельщала.
-Я согласен, - сказал он.
- Ну, хорошо, - ответил Зрелов почти с интонацией товарища Саахова из фильма «Кавказская пленница».

На третий день его работы, в учебном классе появился незнакомый человек в гражданской одежде.
-Неплохо получается, - сказал незнакомец в сером костюме, указывая на плакат, который заканчивал выпускник.

Алексей закрыл другим листом ватмана свою работу и резко спросил:
-Как вы попали сюда? Здесь находятся материалы для служебного пользования, а некоторые с грифом «секретно».
-Боже упаси, - ответил гость, - я вОвремя закрыл глаза, чтобы не попасть под статью о шпионской деятельности.

В это время открылась дверь, и в класс вошёл Зрелов в мундире полковника.
-Вы ужЕ познакомились? – спросил он.
-Ваш подопечный, как и положено настоящему советскому человеку, охраняет военную тайну, - прокомментировал «серый костюм». – Вы его хорошо воспитали.
-Да, - согласился Зрелов, - он один из лучших по усвоению нашего специфического материала.
-А как остальные оценки? – поинтересовался гражданский.
-Троек нет, - ответил Алексей.
-Ну, тогда у меня к вам предложение, от которого трудно отказаться, - уже серьёзно заметил гражданский. – Я офицер особого подразделения, которое не имеет отношения ни к Советской Армии, ни к КГБ.
-Неужели к американской армии? - пошутил Алексей.

(Продолжение следует)