-Несомненно, спал, - согласился редактор, - но беспробудным сном.
-Что вы хотите сказать? – удивился гэбист.
-А то что, как настоящий советский человек, верный муж, он мог её и не тараканить.
-Перестаньте употреблять этот глагол. Неприятно.
-Вы что же, Антона Чехова не любите. Вот уж кто оттаракАнил бесчисленное количество дамочек…
-У нас работа по Штирлицу, а не по Чехову.
-Ладно. Но если бы ваш любимый писатель Ляндрес…
-Называйте его – Семёнов, прошу вас, - умоляет агент. – Что вы зациклились на его национальности.
-ОК, - отвечает редактор. – Если бы Юлик написал бы хоть мАсенькую фразочку, типа, - «они занимались любовью везде», даже не перечисляя корриду, горы и рыбалку, я бы поверил.
-А так, значит, не верите?
-Слабо. Но посмотрим плёночки. МожЕ там засняли их coitus.
-Что это за коИтус?
-Боженьки мои, офицер, вы не знаете латынь? Честно, не ожидал. Даже школьники знают, что коИтус – это совокупление, половой акт, трах, в конце-концов, - грЕбля. Я имею ввиду, конечно, байдарки и каноэ.
-Вы озабоченный? – язвительно спрашивает Тычоблин.
-Конечно. Каждый нормальный мужчина озабочен желанием заняться любовью с женщиной. А, ежели, не озабочен, то он, хто?
-Всё, - не отвечает на вопрос офицер, - давайте ваши дурацкие плёнки.
-Очень даже не дурацкие, - с улыбкой на лице произносит редактор. – Там знаете, какая изюминка, или, как сейчас модно говорить, - вишенка на торте?
-Не тяните. Время.
-Ладно. Америкосы, будь они, гады, трижды прокляты, вместе с джапАнцами, это по-чешски - японцы, сделали так, что мы можем видеть картинку с любыми лицами. Поясню. Плёнка была старая, черты лица Клавки и Максика восстановить в полном объёме не получалось…
-Вот, ваши хвалёные пиндосы, не могли восстановить, - перебивает его Тычоблин.
-Не в это дело, - отвечает редактор. – Штирлиц хитёр был. Он мазал лицо себе и девице особым кремом, разработанным в лаборатории НКВД, специально, чтобы на фото- и киносъёмке лица получались размытыми.
-А как же он заставлял свою любовницу мазаться?
-Говорил, что очень вредно под испанским солнцем оставлять лицо без защиты…
-Это ей-то, итальянке, выросшей под солнцем Сицилии? – сомневается агент.
-Почём я знаю, - не смущается редактор. – Как-то уговаривал. Может стращал, что тараканить не будет…
-Я же просил…
-Звиняйте, дядьку, - извиняется Нестор Петрович. – Но вы не дослушали. Мы можем вставлять туда любые лица. Как героя, так и девушки. Хотите Славика Тихонова? Извольте. Причём молодого, как в фильмах «Дело было в Пенькове», или «Мичман Панин», или «ЧП». Но можете других актёров, игравших Исаева. Например, Даниила Страхова или Родиона Нахапетова.
-Правда?
-Кривда.
-А у Клаудии чьё личико будет?
-Какое хотите. Любую тальЯнку-актёрку можно вставить. Софию Лорен, Анку Маньяни, Джину Лолобриджиду, Клаудию Кардинале. Я бы вам советовал посмотреть с Клавкой Кардиналовой. Тёзка, блин.
-Ладно. Давайте молодого Тихонова. Его народ любит. И Кардинале. Где у вас начало?
-Как перечислено в рОмане – коррида. Представление по убийству быков. А вы знаете, что там специально выращенные бычки? И что им перед выходом укольчик делают? Без укольчика они бы на первой минутке забодАли насмерть тореадорчика. Во, даже в рифму получилось. Смотрим?
-Валяйте.
-Только не говорите, что это подстроено. У Мюллера были умелые операторы, - поясняет Нестор Петрович.
Гаснет свет, и на экране стадион, где происходит коррида. Яркие цвета, великолепное изоброжение.
-Смотрите, минхерц, чичАс вы такое увидите...