Это был, светлой памяти, 1992 год. Рассвет "капитализма" в постсоветской РСФСР.
Фирма, где работал Игорь, раскрутилась так, что деньги полезли изо всех щелей. Нал-безнал. Учтённые и "не". Карманы пузырылись от бабла.
Фирма, где работал Игорь, раскрутилась так, что деньги полезли изо всех щелей. Нал-безнал. Учтённые и "не". Карманы пузырылись от бабла.
Торговали всем. Наряду с музыкальными инструментами, профильным направлением, продавали шмотки. Из свободной Прибалтики русские ребята везли им контрабандный трикотаж великолепного качества и кроя. Они "раскидывали" его по знакомым магазинам: выручка - пополам. Отдал, сразу получил "кипюры." А уж продадут или нет, не наш вопрос.
Но рынок постепенно насыщался. Вперёд деньги давать перестали. И здесь приехала на жигуле, набитым под завязку, партия женских махровых халатов. А торговые точки не берут.
"Что делать?" Чернышевского, да и только. Все зачесали репу. И главбух Ламара Гаврииловна, женщина очень верущая, сказала:
- Слава богу, придумала. Моя дочь Ира работает в онкоцентре на Каширке. А там женщин много. Отвезём пробную партию, она поможет сбыть. Только цену на задирайте.
Затея понравилась. Генеральный приказал:
- Игорь Валентинович, завтра отвези по штуке расцветок с утреца. Ты же знаком с Ирой. Кроме того, вы - тёзки. Она - Ирина Валентиновна, а ты - Игорь Валентинович.
Игорь тут же выдал:
- Игорь Валентинович Ирине Валентиновне говорил прекрасные и нежные слова...
И, немного подумав, добавил:
- Вёз он ей халатики, да такие дивные, что у ней вскружилась голова...
Все присутствующие заржали, кроме главбуха, которая сказала:
- Ира ещё ребёнок.
А генеральный ей вопрос:
- Так у ней же дочка пяти лет.
А "Гавриловна", как мы её называли, в ответ:
-Да. Но она чистА и непорочна. Любит мужа и соблюдает посты.
- Я и не собираюсь посягать на её честь, - клятвенно заверил Игорь.- Надеюсь, что и она не посягнёт на мою.
- Игорь Валентинович, - с гневом в голосе выпалила бухгалтер, - вы взрослый мужчина, а говорите такую ерунду. И вам не стыдно?
Она покраснела от негодования. Гавриловна всех называла только по имени-отчеству, не допуская фамильярности.
- Стыдно, Ламарочка Гаврииловна, - примирительно сказал Игорь. - Да! Я в зрелом возрасте. "Мне ужЕ сорок два, и хожу я едвА..." Всё хочу спросить, откуда у вас грузинское имя - Ламара? "Откуда у парня испанская грусть?", как писАл поэт "Михаил Светлов". У-у-у-ууу! Брильянтовая рука.
Он поднял вверх руки как в кино, изображая гудок теплохода.
- От верблюда! - отрезала бухгалтер и ушла в свой кабинет.
А Игорь пропел ей вдогонку:
- Любви все возрасты "попкорны". Её порывы благотворны. Позвоните Ирочке и скажите, что завтра я привезу халатики.
Халатиков набилась большая сумка.
Повезу на метро, линия прямая, а там рядом, решил Игорь. Оставлю сумку, попью пивка.
*
На следующий день в одиннадцать часов утра Игорь ждал Ирину Валентиновну около выхода из метро "Каширская".
Шапочно они были знакомы давно, ещё со времён работы в министерстве. Игорь отвечал за "оздоровительное плавание" в бассейне ЦСКА для сотрудников центрального аппарата министерства. И, "по блату", давал два абонемента Гавриловне, которая ужЕ тогда работала в созданной ими "дочерней" компании. Виделись они с Ирой, помимо бассейна, пару раз в цирке и на концерте, куда водили своих детей. Но она всегда была только с мужем, и они издали здоровались кивками голов. И никогда не разговаривали.
СССР дышал на ладан. Их союзно-республиканское министерство тоже. Тогда все, кто мог, создавали фирмёшки, чтобы было куда пойти работать, в случае чего. И случай настал. В августе 1991 - путч. А в декабре РСФСР ликвидировала их министерство. И четыре бывших сотрудника производственно-технического управления перешли, как пишут в военных сводках, на заранее подготовленные позиции. В ассоциацию изготовителей музинструментов.
После этого прошёл год. Так, что это будет их первая очная встреча после долгого перерыва
Игорь курил и был занят воспоминаниями, так что не заметил как подошла Ира.
- Игорь Валентинович, - радался приятный, сильно грассирующий женский голос, что он невольно вздрогнул.
Он повернулся, и увидел такую очаровательную молодую рыжеволосую женщину, которая смотрела на него с обворожительной улыбкой. Она сильно изменилась и похорошела.
- Ирина Валентиновна? - по-дурацки спросил он, прекрасно зная, что это она.
- Да. А разве вы меня не помните по бассейну, концерту и цирку?
- Помню. Но вы всегда были не одна, - ответил Игорь смущённо, чего с ним лет двадцать не было, - и были вдалеке от меня.
- "Вы не одна, но не со мною", - пропела она.
Боже, какой у ней голос, подумал Игорь, следуя за ней в Онкоцентр.
Ира двигалась с таким изяществом, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, что он невольно залюбовался ею.
- Сумка не тяжёлая? - спросила она своим чудесным голоском.
- Нет. Всё нормально. Мы сейчас куда?
- Ко мне в лабораторию. Вам мама разве не сказала, что я работаю в лаборатории метрологии. Мы занимаемся юстировкой оптики - микроскопов и других приборов.
- А вы инженер?
- Да, я закончила Бауманский, но вечерний. Метролог.
- И я вечерний. Так что, колллеги.
Они шли рядом, а он, "давя косяка", любовался этой "рыжей девушкой". Была в шестидесятые годы такая популярная югославская песня "Рыжая девушка", которую пел Джорджи МарьЯнович.
- Давайте остановимся, я покурю, - попросил Игорь.
Они отошли в сторонку от дороги. Игорь достал сигареты.
- А мне можно? - мило улыбнушись, спросила Ира, - только маме не говорите, а то будет скандал.
Она улыбнулась, показывая превосходные жемчужные зубы. А от её безумной грассировки у Игоря потихоньку стало возникать желание.
- Пожалуйста, Ирина Валентиновная, - протянул он пачку, и специально дотронулся до её руки.
Она руку не отдёрнула, а наоборот, когда прикуривала от его спички, своими ладонями обхватила его ладони, чтобы не погас огонёк. А сигарету держала во рту и наклонила голову, прикуривая.
От этого прикосновения Игорь почувствовал напряжение в передней части джинсов.
Это что-то новое, подумал он. Как будто мне снова двадцать лет.
А Ира, прикурив, изящно выпустила струю дыма и сказала:
- У нас в теходеле все женщины курят. И чтобы не быть белой вороной, я тоже покуриваю. Но дома, нет. Прячу сигареты...
- И муж не знает?- ловко прозондировал эту тему Игорь.
- А он сейчас часто и подолгу в командировках, - ответила она, и пристально посмотрела в глаза собеседнику.
- Понятно. Ира, давай на ты. Ну что мы так официально. Разница в возрасте у нас всего лишь восемнадцать лет. Как в песне поётся: в жизни раз бывает...
- Восемнадцать лет, - допела Ира и засмеялась. - Давай, Игорёк, я согласна.
Даже не Игорь, а Игорёк, опять подумал он. Дело пахнет "карасином."
Пара продолжила свой путь и прибыла в лабораторию. Вошли не с центрального входа, а сбоку, что бы никто не видел.
Игорь положил сумку и сказал:
- Ну всё, Ирочка, я пойду. Будем созваниваться.
- Нет, Игорь Валентинович. Мама велела, чтобы мы попили чаю. И не только. Она приказала угостить вас, пардон, тебя, Игоряша... Ничего, что так фамильярничаю?
- Ничего, - сказал Игорь, - и взял её за руку.
Но она изящно высвободила свою руку, и добавила:
- Домашней вишнёвой наливкой. Вкусной, но очень пьянящей.
Нет, эта грассировка сводит меня с ума, опять подумал он.
- А закусим мы бутербродами. А чтоб никто не видел, что мы пьём на работе, я запру дверь. Моя напарница сегодня в отгуле. - сказала рыжая девушка, поворачивая ключ.
Налив вино в чайные чашки, они выпили. Сахар сладкой наливки сразу впитался с стенки голодного желудка, вызвав приятное опьянение. Налили второй раз.
- Ира, а что, если на брудершафт? - спросил ужЕ не совсем своим голосом Игорь.
- Давай.
Они зацепили руки и выпили до дна.
- Полагается целоваться, - сказал Игорь.
- Я знаю, - ответила Ира, и неожиданно прильнула сладкими от наливки губами к его губам, и просунула свой язык ему в рот.
Такого Игорь никак не ожидал. Его джинсы ужЕ были готовы разорваться от напряжения. А Ира, поставив чашку, стала правой рукой растёгивать молнию на его джинсах, а левой вытаскивать конец ремня из шлёвок пояса.
Но в это время задёргалась ручка двери, а потом раздался стук.
Ира отпрянула. Быстро убрала чашки в тумбочку и подошла к двери, отпирая замок.
Игорь непослушными руками застегнул молнию.
Вот так и становятся импотентами, подумал он.
(Продолжение следует)
НЕМОГУМОЛЧАТЬ