Полковник и подполковник постояли минуту молча, а затем Эльтерман сказал:
-Анна, надо выручать мою дочь, потому что над ней нависла серьёзная опасность.
-Да, я тоже так думаю, - согласилась Ильина, а затем добавила с иронией: - Конечно, мы обязательно спасём работника американского посольства, который является агентом ЦРУ под дипломатическим прикрытием и боевиком Моссада по совместительству. А всё вместе – это твоя рiдна дочка, как говорят хохлы. Ты ведь сам из Умани?
-Да. И прекрасно знаю украинский язык, который очень красив и мелодичен. А слово «хохол» как старший по званию, приказываю выкинуть из вашего лексикона.
Они оба засмеялись, а затем Ильина ответила:
-Есть, my colonel. В 17 веке в Умани казачки Зиновия Богдана Хмельницкого с особым зверством уничтожали евреев.
-Ты делаешь успехи в английском, - заметил мужчина, - и прекрасно знаешь историю. Но сейчас мы должны спасти Наталию. Я думаю, что мы сможем её сделать двойным агентом.
-Я тоже так думаю, иначе бы давно написала рапорт начальству.
-Правильно бы сделала, - к удивлению женщины согласился полковник. – Меня давно надо было расстрелять.
Они опять засмеялись.
-Всё, пошли к молодым, - приказал Эльтерман. – Будем вместе думать, как выходить из положения.
-Пошли, - согласилась Ильина. – Посмотрим, чем занимаются наши голубки.
Но, когда они вошли в комнату, то «голубков» не обнаружили.
-Ау, ребятки, - позвала Ильина. – Пора, не пора, иду со двора. Кто не спрятался, я не ви...
Дверь гардероба отворилась, и оттуда вышел Быстров, а затем и Наталия.
- Какие хорошие мебелЯ у Конторы, - сказала Анна Ванна, - есть, где залечь на дно.
Увидев Эльтермана, Наталия сказала:
-Папа, как ты, всё нормально? Человек, напавший на тебя, это - агент, прикрывающий меня, когда я должна была убить Алексея. Я его не знаю. Он встретил меня у дома и назвал пароль. После инъекции, я должна была впустить его, чтобы убедиться, что я выполнила задания.
-Интересное кино, - удивилась Ильина. – А если бы он наткнулся на меня?
Наталия посмотрела на женщину и произнесла:
-В этом случае он должен был убрать вас.
- Неслыханно, - возмутилась женщина. – Моссад и ЦРУ гуляют по буфету, как хотят. До чего мы дошли. И это - конспиративная квартира. Впору уйти в монастырь.
-Спокойно, товарищ подполковник, - произнёс Эльтерман. – Сейчас мы всё обсудим и примем меры.
-Вы – подполковник? – удивлённо спросила Наталия, посмотрев на Ильину.
-А что, во мне есть что-то дебильное, - огрызнулась Ильина на такой, по её мнению, провокационный вопрос.
-Нет, просто у нас в стране у сотрудников спецслужб нет званий. Просто – агент. В полиции только капитан и лейтенант. И все ходят в цивильной одежде.
Во время перепалки между женщинами Быстров молчал, но теперь решил вмешаться:
-Наташа, в каждой стране свои традиции. В России всегда была тяга к мундирам. Русские цари-мужчины всегда ходили только в военной форме. Но и у женщин-императриц были военные мундиры как в виде платьев, так и с мужскими рейтузами и лосинами.
-Стоп! – оборвал Алексея Эльтерман. – Прекращаем разговоры на историческую тему. Все садимся за стол и начинает обсуждать, что делать? Для этого перейдём на кухню.
И вся компания переместилась в любимое место для разговоров людей в советской стране.
Когда все уселись, то Эльтерман сказал:
-Я как старший по званию, беру на себя функцию председателя. Я будут задавать вопросы, а вы, к кому я обращусь, будете отвечать. Ясно.
Компания молчала, выражая этим согласие.
-Первое, - продолжил полковник. – Скажи мне, Наташа, резидент ЦРУ в Москве знает, что ты должна была убить Алексея?
-Нет, - ответила девушка.
-Но почему ты тогда на это согласилась?
-Сейчас всё объясню. Мне поручили помогать Моссаду в части слежения и вербовки Алексея. Всё было устроено очень основательно. У меня были подлинные документы на советскую девушку с именем Наташа, которая училась в институте. Мне сняли квартиру, но Быстрову я должна была говорить, что живу в общежитии, поэтому его мама и не могла меня найти ни в общаге, ни в вузе.
-А как же ты тогда покидала посольство? – спросил Алексей. – Ведь сотрудники живут в доме на его территории.
-Лейтенант, - перебил Эльтерман. – Вы нарушили установленное мной правило. Вам никто не давал слова. На первый раз делаю замечание. Продолжай, Наталия.
-Маленькая хитрость. Советские дипломаты видели меня на приёмах и брифингах в другом облике. Я была в туфлях на очень высоком каблуке. В парике и больших тёмных очках. Я носила специальный бюстгальтер, чтобы моя грудь казалась очень большой. Я одевалась только в брючные костюмы, с нашитыми спереди и сзади подушечками, чтобы казаться полней. Если я сопровождала американского дипломата как представитель пресс-секретаря в советский МИД или в Дом приёмов МИДа, то только в таком облике. Поэтому у сотрудников КГБ, которые отслеживали каждого работника посольства, запечатлелся мой образ только таким. Но, когда мне нужно было принять образ советской студентки, то я надевала обычное платье, снимала очки и парик.
-А как ты покидала территорию посольства? – спросил Эльтерман.
-Очень просто. С документами и в образе советской девушки я забиралась в багажник автомашины, которая везла моего шефа – пресс-секретаря в город. Машины КГБ сопровождали наш лимузин по всему маршруту. Доставив начальство до места следования, машина, в которой была я, уезжала. Ваша наружка увидев, что в машине кроме водителя никого нет, сопровождала наш автомобиль только одной машиной слежения. Дальше, уже было дело техники нашего водителя, который знал московские глухие переулки как свои пять пальцев. В подходящий момент я вылезала из багажника и пряталась в кустах или проходных дворах города. Самое смешное, что на старом Арбате было много таких мест. Излюбленным был переулочек около поликлиники Четвёртого главного управления Минздрава, где лечится ваша партийная и советская элита. Недалеко от дома с мемориальной доской, где жил писатель Михаил Шолохов, я становилась обычной советской девушкой.
-Однако, - не выдержала Анна Ванна, - разводят нас как детей малых...
(Продолжение следует)