-Кто это был? – спросил полковник, когда лейтенант вернулся в комнату.
-Я не разобрал, - соврал Быстров. – Надо аппарат менять, ничего не слышно.
-Пойдём, я позвоню с «плохого», по твоим словам, аппарата. Не уверен, что ты говоришь правду.
Николай Николаевич подозрительно посмотрел на Быстрова, но тот, взгляд не отвёл, а только пожал плечами:
-Хорошо. Проверяйте. Я с этого аппарата никуда не звонил. Может он плохо работает, когда сюда звонят. Я не знаю.
Они направились в кухню, и полковник подошёл к телефону, намереваясь позвонить. Но в это время телефон внезапно зазвонил опять, и Николай Николаевич сам снял трубку.
-Слушаю, - сказал он.
И тут Алексей увидел, как «полкан» стал меняться на глазах. Он вытянулся по стойке смирно, а его голос стал подобострастным:
-Так точно, товарищ генерал, это – я. Полковник Эльтерман. Да, здесь, на квартире. Занимаюсь с агентом Барух Ата.
Быстров, услышав эти слова, понял, что речь идёт о нём, и это его агентурное имя.
Собеседник полковника, вероятно, говорил очень громко, а может и кричал, явно чем-то недовольный, так что до слуха лейтенанта доходили отдельные слова. Он услышал фамилию Анны Ванны – Ильина. Затем донеслись ругательства нецензурного характера.
Лицо Николая Николаевича постоянно меняло окраску. Оно то краснело, то становилось бледным. Наконец, разговор закончился словами «Так точно» и «Есть».
Эльтерман, если, конечно, это его настоящая фамилия, положил трубку и обессиленно сел на стул. На его лбу заблестели капельки пота.
-Что случилось, товарищ полковник? – спросил лейтенант, он же Барух Ата, пытаясь выразить интонацией сочувствие старшему по званию.
-Звонил генерал Кирпиченков, начальник Отдела «С».
-Товарищ полковник, - сказал Алексей, - я не знаю структуру Конторы, поэтому…
-Отдел «С» – подготовка нелегалов, - ответил Николай Николаевич. – Буква «С» взята из первой буквы создателя отдела генерала Судоплатова.
-Судоплатова, который отсидел 10 лет во Владимирском централе?
-Да. Так вот, начальник ругался, приказывая ускорить подготовку.
-Интересно, - удивился Быстров. – Я только пятый день, и что тут ускорять…
-Приказ начальника – закон для подчинённого, - перебил Эльтерман. – Буду я тебя лично обучать. Бронштейн будет тебя лично обучать. Кстати, с Ильиной всё выяснилось…
-Что выяснилось? – как можно безразличней спросил Быстров, чтобы не выдать себя.
-Выяснилось, что она исчезла, выполняя особое задание. И будет также обучать тебя, когда вернётся…
-Я вернулась, - раздался голос Анны Ванны.
Полковник встал со стула, повернулся и ошарашенно смотрел на женщину. Быстров также был удивлён происходящим.
-Как ты вошла, Анна? – промычал Эльтерман. – Мы ничего не слышали.
-Государственная тайна, - засмеялась она. – Особо секретно. Без вопросов.
-Ладно, - промычал «полкан». – Я всё понимаю. Сейчас получил звездюлей от генерала. Давай возьмёмся за нашего ученика.
-Давай. Я с сегодняшнего дня буду проходить с ним курс по основам подготовки нелегалов. А ты?
-Я завтра приду. Сегодня - не в форме, - вытирая платком лоб, ответил Николай Николаевич. – Завтра в 9 часов утра.
В это время опять зазвонил телефон. Все молча и с удивлением уставились на чёрный аппарат, и замерли.
-Мне взять? – спросил Быстров, сообразив, что пауза затянулась.
-Да, - выдавил Эльтерман.
-Слушаю, - сняв трубку, сказал Алексей.
-Это я тебя, суку рваную слушаю, Бычков, или, как тебя теперь, - возмущался в трубке голос Наталии. – Или ты сообщаешь мне, что у вас там происходит, или завтра плёнка с нашими разговорами будет в контрразведке КГБ. Понял?